Ласковый Петербург: еще о городских топонимах
Давать имена неживым объектам в Санкт-Петербурге, в самом названии которого тоже содержится мужское имя, - традиция давняя и прочная. Можно предположить, что причина – в желании человека освоить пространство, в котором он живет. Поэтому официальным объектам, явлениям или предметам дают всё больше простые, свойские имена.
По такому принципу имена появляются у городских памятников. «Ваней» был прозван памятник Ивану Федоровичу Крузенштерну на набережной лейтенанта Шмидта. А вот великолепный памятник императрице Екатерине Великой называют не иначе как «Катька», и сквер, где стоит памятник – «Катькин садик». Но при этом, была же и «катенька»! Такая ласка появлялась в народной интонации во время гражданской войны. Так тогда называли деникинскую сторублевку. На купюре был помещен портрет той же императрицы, но разница чувствуется.
Полных имен «Василий» и «Василиса» удостоились фигуры на Ростральных колоннах, все четыре. Вообще, ваял их архитектор Самсон Суханов, по две на колонну, одна мужская и одна женская. Вчетвером они являют собой аллегорию главных рек нашей страны: Волги, Невы, Днепра и Волхова. Но в глазах народа фигуры символизировали собой первых жителей Васильевского острова, отсюда и эти имена.
Мужским именем Вася зовется и сам горячо любимый петербуржцами остров, его называют, как братишку или товарища: «Вася», «Васька», «Васечка». «Я на Ваську еду», «я живу на Ваське», - это повсеместно и вполне нормально. Даже и не знаю, от кого из жителей города можно услышать «на Васильевском острове».
Вообще, все производные от «Василия» - это крайне популярный вариант имени в нашем городе. Не понятно, почему не так популярен Петр, но примеров масса. Василисой прозвали кошку-памятник на карнизе дома на Малой Садовой улице. Правда, друг Василисы - кот Елисей, но это от того, что «живет» он на карнизе здания Елисеевского магазина.
Популярное имя используется и в качестве «отчества». Именно по имени-отчеству называли раньше петербургские вокзалы: «Варвара Васильевна» – Варшавский, «Виктор Васильевич» – Витебский и «Марья Васильевна» – Московский. Правда, их же называли и запросто: «Варя», «Витя», «Маша». А уже в советское время появились куда более грубые, аббревиатурные разговорные названия для Финляндского вокзала – «финбан» и Балтийского вокзала – «болты» или «балты». Ушло очарование.
Еще одним примером появления «человеческого» имени из аббревиатуры послужит «Иван» - институт востоковедения Академии наук.
К советской эпохе с ее привычкой посвящать общественные строения общественным же деятелям относятся «Гаврила», «Карлуша» и «Капраша». Поясню: ДК им. Карла Маркса на набережной Обводного канала в 70-е называли «Карлуша», ДК им. В.П. Капранова на Московском проспекте – это «Капраша». А «Гаврила» - это бывшая дача Жданова на Каменном острове, секретный объект под литерой «Г». Каменный остров и сегодня в собственности городских управленцев. По «политической» линии появилась в Ленинграде и «Светка» - завод с официальным названием «Светлана», по одной из версий, названный в честь дочери товарища Сталина.
А вот один из самых ранних и самых неожиданных случаев такого проявления народной любви и ласки через имена. «Кирюшка» - так в XVIII веке в Петербурге называли… палачей. Городская легенда припоминает, что был-де в нашем городе очень ловкий в этом своем деле мастер, широко прославившийся своим умением. Он был настолько популярен, что его имя превратилось в имя нарицательное и стало обозначать уже всех представителей данной профессии.
Из века XIX к нам пришел «Адам». Так прозвали каменную голову, что торчит из земли в парке Старого Петергофа. Это валун, превращенный в произведение искусства безымянным скульптором. По легенде и Адам тоже бережет наш город. Голова медленно уходит под землю, но пока она видна на поверхности, городу Петербургу ничего не грозит.
«Александр III» - популярный «напиток» из тех времен, когда пить было нечего. Смесь одеколонов «Тройной» и «Саша». Интересно то, что в этом проявлении народной фантазии можно углядеть прямую связь с любимым в правление императора слухом о том, что батюшка-царь и сам злоупотреблял, хотя и куда более благородными напитками. Еще одним способом выпить был «Павлуша» - лекарственная микстура академика Павлова, которая отпускалась в аптеках.
Привычные в любом советском городе названия заведений общепита «У Веры» (кафе на Невском, 49, будущий «Сайгон»); «У Насти» (Магазин № 30 на Московском проспекте); «Ульянка» (Магазин № 40 на улице Восстания) и т.д., в Ленинграде иногда имели и более интеллигентную причину. Так, одна шашлычная была известна под названием «У Николы» потому, что располагалась у Никольского собора. А название кафе «У Нины Андреевой» недалеко от Технологического института прижилось по имени популярного преподавателя этого ВУЗа.
Жители Большой Пороховской улицы привычно ходили за хлебом к «Павлу Ивановичу». Дом, где располагался магазин, был украшен вензелем с буквами «П.И», и в народе не забыли, что когда давно он принадлежал генерал-лейтенанту Павлу Ивановичу Павлищеву.