Старинные петербургские дома поражают нас своим качеством и долговечностью. Несмотря на все потрясения бурного XX века, они порой выглядят куда лучше зданий, построенных в последние десятилетия.

Надо отметить, что вышеописанное относится, прежде всего, к строениям возведенным до середины XIX века. Тогда дома строили домовладельцы, «для себя». Они внимательно следили, кто и как кладет каждый камень. Со второй половины XIX столетия в городе начался бум так называемых доходных домов. Квартиры в них предназначались на сдачу. Хозяева стремились быстрее построить и заселить здания, и о стандартах качества говорить уже не приходилось.

Так каким должен был быть качественный петербургский дом?

Сегодня в Санкт-Петербурге больше полусотни продуктовых и вещевых рынков. Эта форма торговли существовала всегда и везде, в нашем городе появилась одной из первых и не затухала никогда, «чернея» в самое голодное время. Пост о появлении, развитии, расцвете и упадке петербургских рынков в картинках и зарисовках.

Появлению ночных автобусов в Петербурге все очень обрадовались еще зимой. Возможность не быть грубо привязанным к метро, которое у нас закрывается в полночь в лучших традициях старых сказок, - это действительно ценный для горожанина подарок от администрации.
Единственной проблемой в зимний период стало отсутствие внятной точной информации на остановках о том, где, когда и куда ночной автобус нас повезёт. Небольшим разочарованием стало то, что счастливо не наблюдать часов петербуржцам позволили только в выходные. Летом же к этим неприятностям прибавились еще и питерские мосты.

Летние выходные Петербурга буквально ломятся от самых разных событий и мероприятий. И это прекрасно: хоть всюду не поспеешь, но дома тоже ни дня не усидишь. В субботу мы с Петербургом отмечали День Достоевского, а в воскресенье любовались небом, кораблями и самолетами.

«Хотя русские претендуют на элегантность, во всем Петербурге невозможно сыскать сносную гостиницу». Астольф де Кюстин.

В середине 1860-х годов в Санкт-Петербурге было 67 Постоялых дворов, но удобства и заботливого обслуживания (чтобы не сказать – комфорта и хорошего сервиса) ждать там, судя по всему, не приходилось. Скорее, там поджидали опасности. Приведем впечатления, записанные по горячим следам маркизом Астольфом де Кюстин, который останавливался в одной из лучших гостиниц Петербурга летом 1839 года.

Все, конечно, знают, что предмет одежды водолазка на петербургском языке называется «бадлон». Да-да, бордюр - поребрик, пончик-пышка, Москва – Питер. Все давно всё это проходили. Но. Сегодня одна моя иногородняя подруга спросила меня: - Маш, а откуда вообще это смешное слово – «бадлон»?». Вот так вот просто спросила, я не могу ответить. –Да французское, наверное, - легкомысленно закрыла я вопрос. А оказалось – нет.

Прогулка по Санкт-Петербургу не может быть признана на сто процентов настоящей, если вы не попали на одну из крыш с видом на какой-нибудь шпиль или купол. И это не значит – за небольшую сумму подняться на открытую крышу модного лофтового пространства, пообедать в кафе на крыше или посетить любое другое специально отведенное для туриста место. Нет, крыша должна быть «дикой», случайной и немного опасной.

Чем занималась верхушка российского общества в царской России? Понятно, что кто – чем. Но, если говорить о родственниках царей, то по доброй, хотя и заимствованной с запада традиции, и жены, и дети, и прочая родня не жалели своих сил и средств на развитие движения филантропии. Они основывали общества, жертвовали деньги, принимали активное участие в развитии и управлении созданным. Вовлекали и других в дело помощи нуждающимся людям. А чем занимается верхушка российского общества сейчас?

На Адмиралтейской набережной спиной к дому № 6 и лицом на Неву стоит памятник молодому царю Петру. Петр увлеченно обтесывает топором какую-то деталь своего ботика и наверняка даже не подозревает о том, что является голландской копией с российской копии оригинала памятника 1910 года.

«Петр, плотник саардамский, работал топором над постройкой ботика по другую сторону Адмиралтейства, у его западных речных ворот. Это был памятник-безделушка, по своему характеру скорее настольная фигурка, чем монумент. В двадцатых годах он также исчез отсюда. Потом, не скажу точно - он ли сам или уменьшенная копия его появилась над Лебяжьей канавкой в Летнем саду. А теперь, если я не ошибаюсь, ее там не стало: на ее месте стоит мраморная группа - не то "Амур, склонившийся над Психеей", не то "Психея, вглядывающаяся в спящего Амура", - только не Петр у ботика». – пишет Лев Васильевич Успенский, «старый петербуржец», современник ХХ века.

Петербургский фольклор традиционно уделяет много внимания происходящему на земле и на воде, порой незаслуженно игнорирует небесные знамения. Между тем, и там, в мистической воронке устья Невы, периодически происходили удивительные и загадочные явления.

Еще в 1716 году Яков Брюс писал Петру I, что «1716 апреля 9 числа, в осьмом часу пополудни, явилась при Санкт-питербурхе на небеси между норда и норд-вестка такова фигура цвета молнейным и была видна не более получаса. Сия фигура произошла из-за облака снизу вверх, почитай таковым же обычаем, как метеора 1704 года, которая при Нарвской осаде была».