Об открытых ртах и задранных головах
Моя история похожа на все другие. Но другие не рассказывают, а я расскажу.Расскажу сразу за всех, поэтому и не подписываюсь. Почитайте и узнайте себя.
Моя крестная жила на Петроградской стороне, и периодически уезжала за границу, в командировки или отдохнуть. Мохнатый рыжий кот и старая квартира оставались на это время под моей ответственностью. Узкие коридоры, чугунная ванна, шестиугольные комнаты и вид на тёмный двор-колодец – эти атрибуты старого фонда сводили меня с ума. В самом радужном смысле. Я ходила по улицам без карты, натыкалась на немыслимые здания, о которых вечером искала информацию в богатой библиотеке своей тётушки. Я не искала остановки общественного транспорта и автобусы – они ловили меня сами. И увозили совершенно не туда, куда было нужно. Интуитивно я пыталась продумать путь домой, но ничего не получалось, и я целый час с открытым ртом шлялась по соседним улицам, забыв о своих делах.
Настоящее знакомство со всеми сторонами города, не только парадной, случилось на первом курсе университета, когда я стала жить самостоятельно. Теперь всегда приходилось держать в голове маршрут до ближайшего травмпункта, хозяйственного магазина и банка. Это было на Староневском. А университет – на Васильевском. Каждый день я проезжала весь Невский на автобусе, а в хорошую погоду на роликах или пешком. Часто пропускала свою остановку на углу Полтавской, и увозилась в путаницу десятка Советских улиц. Или в поисках ночной аптеки внезапно выходила на Владимирский. Места ежедневного посещения, вроде спортзала или продуктового, специально выбирала подальше от дома, чтобы погулять. А на курсы и вовсе ездила на Петроградскую.
Кстати о Петроградской. Пропустив кусок личной биографии, перейду сразу к своему проживанию здесь. После Невского запутанная Петроградка кажется нелогичной и очень, очень притягательной. Стоит заметить, что я, живя здесь несколько лет, до сих пор не могу одним путём пройти от Чкаловской до Горьковской. Город начинался здесь, у стен Петропавловки, и возникал он стихийно. Эта стихийность и заставляет блуждать и поворачивать наугад, поскольку улицы пересекаются под любыми углами, кроме прямого.
Здесь появился велосипед, лонгборд, машина. Улицы перестали быть бесконечными, а парки больше не сливались в один. Постепенно удалось изучить и Крестовский, и Каменный. Здесь стоит благодарить мою журналистскую профессию, которая позволяет узнавать интересное и облачать это в фотографии или текст. В моей личной библиотеке появились книги об истории улиц, усадеб, о персонажах. Дома для меня давно перестали быть просто домами. Может, я и не вспомню, кто его архитектор, или забуду год постройки. Но то, что я узнала, хранится где-то в памяти, иногда всплывает и придаёт старым зданиям очень приятное, знакомое, дружеское лицо.
Как описать то, что я чувствую, живя в историческом центре? Как описать то, что я чувствовала, когда жила совсем далеко от центра? Нужно просто уехать ещё дальше. На проспект Ветеранов, в пригород, в другой город. И, вернувшись, приготовиться открыть рот пошире. Потому что с закрытым ртом неудобно задирать голову.
